Эльза Сикровски
Когда я вспоминаю незабываемый первый семестр в колледже, мне на ум приходит образ двухметрового долговязого парня с длинными волосами. Стив был старшекурсником на нашем факультете, но впервые мы встретились на общеобразовательной лекции. Он вызвал у меня восхищение, когда сел рядом со мной на первый ряд, куда мало кто из студентов хочет садиться. Я его почти не знала, так как видела его только пару раз в деканате, но он поздоровался со мной кивком. До следующего занятия у меня оставалось два часа, и я отправилась в читальный зал подготовиться к предстоящему тесту по «Одиссее» Гомера. К моему удивлению, Стив уже сидел там, попивая кофе и изучая «Венецианского купца». Очевидно ему тоже надо было убить два часа. Я села напротив, вытащила учебник, но постеснялась заговорить, потому что уже поняла, что между старшекурсниками и первокурсниками лежит непреодолимая пропасть. Иногда казалось, что Стив хочет что-то сказать, но он молчал, и в следующие два часа между нами воцарилась слегка неловкая, но доброжелательная тишина. Несколько недель по вторникам мы сидели напротив друг друга в читальном зале и занимались в тишине. Его приветливое, молчаливое присутствие облегчало мне одиночество бесконечной зубрёжки и изучения текстов, которым подвергается каждый студент. Его неизменная собранность и успеваемость были для меня превосходным примером, так как мне трудно было сосредоточиться в эпицентре великого и сложного мира науки. Как говорится в Притчах: «Железо железо острит, и человек изощряет взгляд друга своего». [[Притчи, 27:17]] Наконец, одним жарким днём он захотел включить вентилятор в читальном зале и, как джентльмен, спросил, не против ли я. В ходе завязавшегося разговора мы выяснили, что оба любим Шекспира, лингвистику и госпожу Ли, самую популярную преподавательницу на факультете. Он с радостью поделился со мной полезной информацией о предметах, которые я изучала на первом курсе, и порекомендовал несколько интересных предметов. До конца семестра по вторникам во время наших занятий в читальном зале мы непринуждённо разговаривали и даже шутили. Мы начали здороваться в коридорах, а в следующем семестре стали вместе ходить на факультатив. Я мало что могла дать Стиву своими разговорами, но, поняла, что он не только разглядел нашу общую любовь к учёбе, но и пожалел меня, беспомощную первокурсницу, каким и он был в своё время, и, не взирая на условности, подружился со мной. На втором курсе я узнала, что он закончил колледж, и мы потерялись. Однако я всегда буду благодарна Стиву за то, чему он научил меня своим примером: если социальные условности противоречат доброте, делайте выбор в пользу доброты. Социальные нормы, способствующие отчуждению, например, разделение между старшекурсниками и первокурсниками в моём колледже, нужно отбросить, чтобы выполнить долг любви перед окружающими. Кроме того, наши тихие встречи по вторникам показали мне, что для хорошей дружбы не обязательны общительность и обаятельность. Для хорошей дружбы главное – уважение и общие интересы, а ещё, как сказал апостол: «Более же всего облекитесь в любовь, которая есть совокупность совершенства». [[Колоссянам, 3:14]] Text from Activated magazine. Image designed by Brgfx/Freepik and Katemangostar/Freepik.
0 Comments
Ванесса помахала мне рукой, двери закрылись, и я проводила взглядом поезд, увозящий мою подругу последних шести лет. Мы с Ванессой познакомились в школе, и наша общая любовь к сочинению рассказов и чтению романов положила начало нерушимой дружбе, которая сопровождала нас сквозь бурные подростковые годы. А теперь она получила грант на обучение за рубежом и отправилась в другую страну, оставив меня одну разбираться, как жить дальше. Мне казалось, что с её отъездом во мне что-то сломалось. Конечно, я всегда знала, что однажды мы обе уедем из дома, и наши пути разойдутся, но теперь, когда это произошло, я упала духом.
Первые несколько недель после отъезда Ванессы я начала осознавать, как сильно привыкла полагаться на неё. Вместо того, чтобы общаться со множеством новых друзей, я предпочитала зону комфорта с Ванессой и нашими общими друзьями. Мне было легче соглашаться с взглядами такой милой и умной девушки, как Ванесса, чем развивать собственное мнение. Например, я всегда следовала выбору Ванессы, когда речь шла о том, какие книги читать и какие фильмы смотреть. Нет ничего плохого в дружеской преданности, но я начала понимать, что у меня не было желания рисковать, принимая собственные решения и следуя своим путём. И хотя я восхищалась смелостью Ванессы, которая оставила родные места и отправилась за мечтой, я всё равно дрожала при мысли, что мне придётся испытать эмоциональные всплески, которые сопровождают взросление, без эмоциональной поддержки и признания моей лучшей подруги. Первый год мы с Ванессой поддерживали связь, но постепенно наши пути разошлись. В то время мне казалось очень печальным, что мои надежды сохранить нашу дружбу рассыпались прахом. Однако оглядываясь назад, я понимаю, что переезд Ванессы дал мне толчок к личностному росту. Мне пришлось знакомиться с новыми людьми, спотыкаться, падать, а потом снова подниматься на ноги. Я уже не могла спросить её совета обо всём, поэтому мне пришлось самой задумываться и принимать решения. И хотя порой я чувствовала себя одинокой, теперь я понимаю, что имел в виду Фарааз Кази, когда писал о дружбе: «Некоторые люди оставят тебя, но это не конец твоей повести. Это лишь конец их главы в твоей повести». Image (adapted) designed by Freepik. Story courtesy of Activated magazine. Used by permission.
Прочитайте больше:
 Эдмонд
Эдмонд Сикровски
Ничего в этом трудного нет, – думал я, готовясь к поступлению в старшие классы. Я не представлял, что у меня будут проблемы в отношениях с одноклассниками. К сожалению, моя уверенность поколебалась в первый же день занятий, когда я познакомился со своим соседом по парте. Шон был примерно моего роста, но весил раза в два больше. Он плохо учился, не готовился к экзаменам, кричал на учителей и учеников, ругал их. Он постоянно хвастался, в какие жестокие компьютерные игры играет, их влияние явно прослеживалось в его вспыльчивом, агрессивном поведении. Я сразу же пожалел, что мне придётся сидеть с ним за одной партой.  Шон
Прошло несколько недель. Шон вёл себя всё хуже. Он провалил почти все экзамены, каждый день ругался с одноклассниками, друзей у него не было. Я старался общаться с ним вежливо, но держался от него подальше.
Однажды в обед единственное свободное место за столом было рядом с Шоном. Я неохотно сел рядом с ним и завёл разговор. Через несколько минут я выяснил, что отец Шона умер, когда тот был ещё маленьким, а его маме приходится работать в ночную смену. Поэтому он почти каждый вечер сидит дома один, а мать видит только по выходным. Мне стало стыдно, что я осуждал его, и я решил быть с Шоном дружелюбнее, хотя это и шло вразрез с моими чувствами. Поначалу мои попытки столкнулись с насмешками и ругательствами. Я узнал, что раньше над Шоном в школе сильно издевались, и в попытке защититься он стал вести себя грубо и притворяться бесчувственным. Мне было нелегко выбирать его в свою команду на физкультуре, ещё труднее, когда мои попытки подружиться встречались язвительными комментариями. У меня часто возникало искушение рассердиться. Я не знал, стоит ли мне стараться. Однако постепенно Шон становился всё дружелюбнее. Однажды утром, через четыре месяца после нашего первого разговора в столовой, Шон вызвался быть моим напарником во время занятий. Я был поражён. «Ты всегда говоришь, что видеть меня не желаешь», – сказал я ему. «Это неправда! – ответил он, широко улыбаясь. – Ты мой единственный друг, которому я небезразличен. Я хочу, чтобы мы всегда дружили». 
В тот день я не только приобрёл друга, но и обнаружил важную истину: как бы человек себя ни вёл, как бы он ни выглядел, каждому хочется, чтобы его любили и принимали, как есть. Зачастую под шероховатой внешней оболочкой скрывается нежный росток. Для человеческого сердца добрые слова и поступки всё равно, что солнечный свет для цветов. Возможно, понадобится много дней, месяцев, а то и лет, чтобы добиться желаемых результатов, но в один прекрасный день человек расцветёт.
Text courtesy of Activated magazine. Used by permission.
Photo credits: Image 1: Kirimatsu via DeviantArt.com; used under CC license. Image 2: Flamespeedy via DeviantArt.com; used under CC-NC license. Image 3: Heximer via DeviantArt.com; used under CC license.  Джек поглубже уселся на сиденье холодного вагона и натянул шапку на уши. Он со своими попутчиками сидел здесь вот уже несколько часов. Паровой локомотив ночного экспресса сошёл с рельсов в забытом Богом месте. Им оставалось только ждать, когда придёт помощь. Дело было глубокой ночью в середине зимы. Не было ни электричества, ни отопления, светили только фонари проводников и нескольких пассажиров. Джек знал, что придётся долго ждать, пока на следующей станции поймут, что поезд не пришёл по расписанию, и забьют тревогу. Пока соберут и экипируют поисковые отряды и отправят за ними. Могут послать поезд по противоположной ветке, но это рискованно, можно столкнуться с идущим навстречу составом. Джек любил поезда и знал, что система сообщения в этой части железной дороги устарела. По-настоящему поиски начнутся только на рассвете, решил он. Поезд резко затормозил. Локомотив сошёл с рельсов, врезался в гравиевую насыпь, но не перевернулся. Чудом никто не погиб, хотя машинист и пожарный получили серьёзные травмы головы. Их перенесли в один из вагонов, где готовились провести морозную ночь пассажиры, в том числе и несколько раненых. Им было страшно и тревожно от того, что ждать помощи придётся до утра. И тут в вагоне Джека кто-то запел. Вскоре её подхватил весь вагон. Когда песня закончилась, кто-то затянул другую. “Мы пели всю ночь, – вспоминает Джек. – И не важно было, какие песни петь. Мы пели популярные песни, старые эстрадные номера, гимны, даже рождественские колядки. Пока мы пели, мы не падали духом. К нам стали подходить люди из других вагонов, мы садились потеснее, чтобы не мёрзнуть. Мы не были знакомы друг с другом, но все мы стали товарищами по несчастью и поддерживали друг друга.  Компания была пёстрая. И юные солдаты, возвращающиеся из отпуска, и молодые семьи, и старики, и даже несколько мужиков, с которыми я не хотел бы встретиться тёмной ночью. Но в ту ночь социальные барьеры исчезли. Когда произошла авария, один здоровенный мужик (как потом выяснилось, его звали Клиффорд) разразился такой бранью, что я за всю свою жизнь до этого не слышал столько ругательств. Но именно он поднял машиниста на руки, перенёс его в вагон и ухаживал за ним всю ночь, как ангел-сиделка. Клиффорд был настоящим нешлифованным алмазом: грубый снаружи, прекрасный внутри. Я не раз судил людей по внешности, но в его случае я был совершенно неправ, да наверняка и во многих других случаях. Это была самая невероятная ночь моей жизни. Со многими пассажирами я быстро подружился. Когда утром нас нашёл спасательный отряд, мне было почти жаль, что всё закончилось”. Той несчастной ночью в глуши Джек и другие пассажиры нашли себе друзей на всю жизнь. Клиффорд стал санитаром в больнице, а потом поступил на работу в бригаду скорой помощи больницы Святого Иоанна. Оказывается, он вышел из тюрьмы за несколько недель до аварии и ехал на поезде, чтобы отомстить бывшим дружкам. “Эта авария не дала мне погубить свою жизнь”, – сказал он Джеку через несколько лет. Джек успешно устроился в жизни, но той тёмной ночью получил очень важный урок, который был с ним всю жизнь. Самые трудные события нередко оказываются самыми лучшими для нас и дарят нам лучших друзей. Text adapted from Activated magazine. Used by permission. Images © Activated/TFI.
|
Скачать документов
1. Открыть документ в Slideshare (нажмите "Slideshare" в нижней части документа) 2. Нажмите кнопку "save" (Сохранить)" в верхней части страницы. Categories
All
Archives
June 2019
|
RSS Feed